О некоторых особенностях исторического пути России
Цель доклада в том, чтобы обратить внимание только на те стороны нашей многовековой истории, которые существенно отличают её от истории других стран мира, главным образом от истории Западной Европы.
* * *
В 1836 году в журнале «Телескоп» [1] было напечатано первое и, как оказалось, единственное опубликованное «философическое» письмо П. Я. Чаадаева. "В нем впервые неотвлеченно поднят был вопрос о значении нашей народности, самости, особенности, до тех пор мирно покоившийся, до тех пор никем не тронутый и не поднятый".[2] Мысли, высказанные нашим первым в современном смысле философом вообще и философом истории, в частности, предельно кратко были им самим сформулированы так: "В то время, как христианский мир величественно следовал по пути, предназначенному его божественным основателем, увлекая за собою поколения, — мы, хотя и носили имя христиан, не двигались с места. Весь мир перестраивался заново, а у нас ничего не создавалось; мы по-прежнему прозябали, <...> Словом, новые судьбы человеческого рода совершались помимо нас.«[3] (курсив мой. — Э. К.)
Известно, что статья Чаадаева вызвала в русском образованном обществе необычайно живую реакцию и послужила поляризации западников и славянофилов. Многие восприняли высказанные автором идеи негативно, поскольку Чаадаев придал им осуждающий оттенок, хотя и ссылался на «нашу злую судьбу» и на «волю провидения». По-видимому, эмоции настолько сильно захлестнули общество, что никто не попытался найти этим мыслям разумное, рациональное объяснение, а Федор Иванович Тютчев заверил всех в том, что, мол, «Умом Россию не понять». Может быть, именно поэтому до сих пор никто не пытался найти объективные причины впервые отмеченной Чаадаевым особенностей нашей истории. Хотя призыв к научному подходу нынче зазвучал даже из уст записных юмористов: — «Давно пора <...> умом Россию бы понять».
Мне показалось странным, что Чаадаев не упомянул первую из причин нашей «злой судьбы», которая как бы «лежала на поверхности». Я имею в виду следующее: наш народ вышел на историческую арену лишь в конце IX века. Собственно говоря, не весь народ, а только Новгород, который к этому времени вошел в орбиту Ганзейского союза, а в 862 году призвал на княжение трех братьев-варягов, из которых Рюрик стал княжить в Ладоге. Считалось, что это событие положило начало нашей государственности (в 1862 г. в Новгороде был торжественно открыт памятник тысячелетию России). Но, если быть точным, то Новгородская республика пригласила или вернее наняла Рюрика не правителем, а всего лишь главой новгородской дружины — небольшого новгородского войска. Эта практика в республике продолжалась в течение длительного времени, В такой же роли, например, выступал и знаменитый князь Александр Невский.
Для нашей темы достаточно зафиксировать, что Русь так или иначе появилась на исторической арене приблизительно в середине 10 века. Это случилось через две с лишним тысячи лет после появления в Средиземноморье фонетической азбуки и религии единого бога, более полутора тысяч лет после «греческого чуда», когда человечество стало осмысливать свое бытие и были заложены основы рационального научного мышления, и через девять с половиной веков с момента появления христианской религии. Ко времени появления Руси Средиземноморская культура, а позднее — Западно-христианская цивилизация прошли очень длительный путь своего интеллектуального развития. Причем становление христианства проходило через этапы, которые принято называть — апологетикой (II — IV века), патристикой
Мне вовсе не хочется как-то унизить или упрекнуть наших предков в отсталости. Боже упаси! Никто ни в чем не виноват, просто таким был объективный ход истории, а я здесь и далее пытаюсь выполнить свою задачу — всмотреться в её особенности.
Если бы дальнейшие обстоятельства были более благополучными, то можно не сомневаться, что отмеченное отставание со временем было бы преодолено. Однако о подобных обстоятельствах трудно было даже мечтать. Дело в том, что наши предки расселились на равнинной территории, не имеющей природных границ и открытой всем возможным внешним нашествиям. Вдобавок, место обитания нашего народа располагалось в достаточно суровом климате, ничем не напоминающем средиземноморский. Там можно было собирать по два урожая в год, а у нас и один-то получить иной раз было трудно. Поэтому борьба за выживание в этих условиях требовала значительно бóльших усилий и времени. Но этого мало: мы оказались на краю Ойкумены, то есть достаточно далеко от европейских культурных центров и очень далеко от таких цивилизаций, как индийская или китайская и, тем более, японская.
Позже я покажу, к каким последствиям это привело, а сейчас вернусь к П. Я. Чаадаеву, который назвал только одну причину, показавшейся ему главной в нашем отставании. Он писал: «Повинуясь нашей злой судьбе мы обратились к жалкой, презираемой этими (западными. — Э. К.) народами Византии» [4] и от нее приняли христианство. Из этого следует, что мы выбрали не то направление христианства и это как бы наша вина. В действительности мы ничего не выбирали. Просто Киевское государство находилось в непосредственном контакте с Византией. Обученные варягами мореплаванию, наши русичи нападали на Царьград и грабили там всё, что удавалось, а киевские купцы торговали в греческой столице. Географическая близость способствовала проникновению христианской религии в греческом её изводе на Русь.
Н. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского» пишет, что ещё до официального принятия христианства в Киеве уже существовала христианская община, у которой была своя церковь. А церковные, особенно богослужебные книги попадали верующим из Болгарии. Да и бабка Владимира княгиня Ольга, как известно, в Царьграде приняла христианскую веру.
Князь Владимир был государственно мыслящим человеком, и ему пришлось искать пути к объединению многочисленных русских племен (древлян, полян, кривичей и др.) в единое государство. Поначалу он попытался объединить эти племена, создав в Киеве пантеон всех языческих богов, но попытка оказалась неудачной. В этом пантеоне единственным объединяющим действием было принесение богам жертв. Не было ни впечатляющей обрядности, ни, тем более, объединяющего вероучения. Вместе с тем, перед Владимиром был пример Византийской империи, в которой народы были «скреплены» христианской верой. И он принял решение, оказавшееся для нас судьбоносным: вначале он крестился сам в Херсонесе, а по возвращении в Киев крестил и киевлян. С этой целью он попросил прислать греческих священнослужителей, а византийские император и патриарх охотно пошли ему навстречу. Им было выгодно иметь Русское государство хотя бы в церковном подчинении, и тем самым обезопасить себя от наших набегов.
Однако скоро выяснилось то, о чем и не подозревал да и не мог даже догадываться неискушенный в европейских делах князь Владимир. В 1054 г. в церкви Запада официально оформился давно назревавший раскол (по-гречески «схизма»), и с тех пор Константинопольская церковь отгородилась от Римской, и их пути теперь уже кардинально разошлись. Причины этой схизмы и её последствия достаточно известны, я лишь отмечу, что восточная римская империя, пройдя свой расцвет, шла к упадку в то время как Западная продолжила свое духовное и социальное развитие.
Наша церковь, простив все варварские поступки, которыми славился киевский князь Владимир до своего крещения, причислила его к лику святых, и а затем был прославлен ею как равноапостольный, поскольку он , как принято считать в нашей церкви, озарил русский народ светом истинной веры.
Расцвет Киевской Руси был недолгим, главным образом потому, что у нас ещё не выработался порядок передачи правления всем государством от отца к старшему сыну. Он был введен только Иваном III в конце XV века, а в Европе майорат установился в начале Нового времени.
У Владимира было двенадцать сыновей, и после его смерти каждый из них получил в удел свое княжество. С этого начались длившиеся почти четыре века княжеские междоусобицы, которые мешали нормальному развитию страны и ослабляли её способность противостоять внешним опасностям, а их, к сожалению, не пришлось долго ждать.
В самом начале XIII века Древняя Русь подверглась опустошительному Батыеву нашествию и надолго оказалась в государственной и экономической зависимости от Золотой орды. Однако княжеские междоусобицы от этого не только не прекратились, но приняли более ожесточенный характер. Так князь, получивший в Орде за крупную взятку незаконный ярлык на удел другого князя, получал еще и золотоордынское войско в помощь. А оно по пути грабило и уничтожало почти все население.
Не лучше были обстоятельства и на западных рубежах удельной Руси. На русские княжества нападали шведы, орден меченосцев, Великое княжество литовское, которое сумело присоединить к себе почти половииу русских княжеств, и постоянно тревожило нападениями оставшиеся под монгольским игом остальные княжества. Вполне естественно, что в таких исторических условиях развитие культуры наших предков если и происходило, то несоизмеримо более медленными темпами, чем на Западе. Ведь там в это же время появляются школы, преобразующиеся в университеты, возникает научно-популярная литература, появляется схоластика, цель которой рационализировать христианское вероучение, идут серьезные дискуссии об универсалиях и многое другое.
Стоит отметить, что в лице азиатских завоевателей Восток сам пришел к нам. Но это был не Восток высоких цивилизаций, упоминавшихся мной выше, а Восток в своём интеллектуальном развитии отстававший от русичей того времени. Это заметил ещё и Пушкин, который писал, что арабы принесли в Европу алгебру и Аристотеля, а от золотоордынцев мы не получили ничего подобного. Впрочем, кое-что они все-таки нам занесли; на мой взгляд, это была «азиатчина» в виде примеси их генов и немалых черт восточной ментальности.
В середине XV века, турки-османы, завоевав всю территорию Византийской империи, осадили Константинополь. В надежде на помощь Западной церкви император согласился на унию с нею, что было воспринято на Руси, как измена православному вероучению. В результате сложившееся к тому времени Московское государство приняло на себя миссию Третьего Рима. И стало считать себя единственной страной, в которой и только в ней сохранилась истинная христианская вера, "Как только русские православные умы встали на эту точку зрения, в них укрепилась мысль, что русская поместная церковь обладает всей полнотой христианского вселенского сознания, что русское церковное общество восприняло все, что нужно для верующего, и ему нечему больше учиться. Не у кого и нечего больше заимствовать в делах веры, остается только бережно хранить воспринятые сокровища«.[5]
Этот взгляд был воспринят русским образованным обществом и оставался почти неизменным до воцарения Петра I. Петр стал Великим за то, что пошел наперекор этому нашему многовековому процессу и начал, не гнушаясь даже варварскими способами, европеизировать страну. По мысли князя М. М. Щербатова Петру удалось сократить наше отставание от Европы почти на 200 лет,[6] но в последующие царствования, за некоторым исключением царствования Екатерины II, этот процесс замедлился особенно потому, что сохранялось крепостное право.
Я не стану рассматривать этот период; он более известен, чем история древней и средневековой Руси. Отмечу только, что наше отставание проявлялось во время Крымской войны
В предреволюционное время некоторая часть образованного русского общества стала заимствовать с Запада социальные идеи, среди которых самую заметную роль сыграл марксизм. Большевики, считая его самым верным и правильным учением, попытались воплотить его в нашей отдельно взятой стране. В результате снова оказалось, что мы одни владели самым передовым и самым верным учением, а дальше по Ключевскому — нам не у кого больше учиться и ничего не нужно заимствовать. В обоих случаях западные страны интенсивно развивались, а мы...
А. С. Пушкин, как бы оправдывая допетровскую историю страны, утверждал, что у России была благороднейшая миссия: стать на пути нашествия восточных орд и спасти от них Запад. А мы в советское время взяли на себя миссию проложить путь к «светлому будущему всего человечества!»
В наше время именно «особенная стать» советской социально-экономической системы и самоизоляция от технически развитых стран с неизбежностью привели к её падению и к попытке реставрировать капитализм в нашей стране. Однако время не стояло на месте, нынешний западный капитализм прошел путь от разбойничьего к постиндустриальному, а Россия, естественно, начала лишь с первого его этапа, и опять отстала на
Примечания:
1. «Телескоп» — литературно-общественный журнал, издаваемый Н. И. Надеждиным в
2. Григорьев А. Эстетика и критика. М. 1980. С.177.
3. Чаадаев П. Я. Статьи и письма. Современник. М.
4. Там же. С. 49
5. Ключевский В. О. Собрание сочинений: В 10 т. Т.3.М.1988. С.277. \
6. Щербатов М. М. «Примерное время исчислительное положение во сколько бы лет при благополучнейших обстоятельствах могла Россия сама собою, без самовластия Петра Великого дойти до такого состояния, в каком она ныне есть в рассуждении просвещения и славы» // Петр I в русской литературе XVIII века. Тексты и комментарии. Отв. ред. С. И. Николаев. СПб, Наука, 2006.
Отправить комментарий