О мировоззрении М. В. Ломоносова

Вначале напомним, что понятием мировоззрение охватывается система взглядов на устройство мира и на место в нем человека; оно определяет его, человека, социальную, нравственную, научно-теоретическую, философскую и религиозную ориентацию.

Понятно, что без выяснения всех аспектов ориентации невозможно получить достаточно полное представление о человеке. Это особенно важно, если речь идет о Ломоносове — ученом и деятеле культуры, поскольку его научная и религиозная ориентация сыграла заметную роль в духовной жизни России.

Существенно еще и то, что мировоззрение великого деятеля русской культуры явилось этапом, причем начальным этапом в противостоянии религиозного и научного мировоззрений в России. Этот процесс имел длительную историю в западной культуре, чему посвящена достаточно обширная литература, из которой, на наш взгляд, наиболее квалифицированной и объективной по содержанию, и доступной русскому читателю, является книга Ю. А. Кимелева и Н. Л. Поляковой «Наука и религия: историко-культурный очерк» (М.,1988.) Авторы начинают с утверждения, что «История взаимодействия религии и науки — это по преимуществу борьба за приоритет, за утверждение своих подходов к миру, своего типа рациональности, своих интерпретационных схем и теорий. Эта борьба всегда велась осознанно со стороны религии.

Что же касается науки, то она начала утверждать свою независимость от религии открыто и явно только в Новое время и провозгласил эту борьбу Николай Коперник». Правда, провозгласил только после смерти, когда завещал опубликовать свою книгу, но важно другое: коперниканская революция произошла в области астрономии, единственной науки о природе, которая входила в состав «семи свободных искусств».

Астрономия изначально понадобилась христианской церкви для точного вычисления времени подвижных праздников и особенно — пасхалий, а также для создания единого календаря, объединяющего разнородный христианский мир. Со временем и наука, в средние века полностью подчиненная церкви, начинала тоже отвоевывать свою самостоятельность.

У нас нет возможности проследить все этапы этого процесса, отметим лишь наиболее существенные из них. До XIII в. был широко признанным взгляд Аурелия Августина на параллелизм Откровения и окружающего нас мира. Природный мир, считал западный отец церкви (признаваемый таковым и РПЦ) Блаженный Августин, только потому и важен, чтобы наглядно разъяснять истины Писания. Позднее, как представляется, именно на этой основе появилась так называемая теория двух книг, разграничивающая области применения Откровения и науки.

В интерпретации Ломоносова это звучит так: «Создатель дал роду человеческому две книги. В одной он показал свое величество, в другой свою волю. Первая — видимый сей мир, им созданный, чтобы человек, смотря на огромность, красоту и стройность его зданий, признал божественное всемогущество, по мере дарованного себе понятия. Вторая — Священное писание». Наука, считали ученые, пытаясь получить область своей независимости от религиозных догм, должна изучать причины и следствия всех явлений природы, то есть действовать рационально.

Позднее, в XVII в. в противостоянии науки и религии наряду с теорией двух книг появилось еще одно течение мысли, которое проистекало, по существу, из Книги Бытия. Бог, создав сей мир и увидев, что «это хорошо», практически устранился от вмешательства в дела людские. Он дал им лишь некоторые законы поведения: иметь свободу воли, в поте лица зарабатывать свой хлеб, женщинам рожать в муках и через какое-то врем всем умирать. (В Книге Бытия Гл. 3, стих19: «В поте лица будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю...»).

Утверждение о том, что Бог не вмешивается в дела людей, научный деизм, именно такое название получило это течение мысли, расширил до того, что Бог дал и природе законы, по которым она должна существовать, а для этого придал всему сотворенному миру очень большие, но все-таки конечные количество материи и движения. С тех пор вмешательство Бога в естественный ход событий все, в том числе и церковь, признают чудом.

Открытие гелиоцентрического устройства известной тогда Вселенной стало решающим моментом в противопоставлении научного религиозному мироустройству. Это была своего рода революция, изменившая представление об устройстве мира, которое лежало в основе христианской религии.

Космогонические представления Библии невероятно скудны; начало мира, описанное в двух первых главах Книги Бытия, для части образованных людей даже в средние века выглядело очень примитивно (и добавлю — очень противоречиво, если сравнить 1-ю и 2-ю главы Книги Бытия), поэтому стали появляться теории, в которых акт творения выглядел иначе, чем в Библии. Так французский атомист П. Гассенди (1592-1655) в своем труде Sintagma philosophicum (Cвод философии) утверждал, что атомы сотворены Богом. Они имеют различную форму и вес, и, группируясь, составляют все тела Вселенной. Но Бог при сотворении мира, считал Гассенди, их группировал по своей воле, ибо при случайной группировке они не могли бы составить тело. Атомы, по представлениям Гассенди, являются причиной не только качеств тел, но и их движения.

Позднее и И. Ньютон (1642-1727) в своей «Оптике» высказал подобную мысль: «Мне кажется вероятным, что Бог в самом начале сотворил вещество в виде твердых, имеющих массу, крепких, непроницаемых, движущихся частичек <...> а материальное, по-видимому, построено из упомянутых твердых и крепких частичек» . Таким образом, устами этих двух ученых деизм приписал Богу акт творения мира не в его нынешнем виде, а в виде материальных частиц, которые по воле Бога или по данным им законам стали группироваться, положив, тем самым, начало создания мира.

Что же касается России, то в силу ряда причин в ней до XVIII века продолжала господствовать традиционная христианская космология с Землей в центре мира, ограниченного твердым небом с закрепленными на нем неподвижными звездами. Непререкаемым было сотворение неба и Земли, «видимых же всех и невидимых» по книге Бытия, закрепленном в Никейском символе веры, тогда известном каждому православному человеку.

Скачать полную версию статьи >> (в формате PDF)